Университет мировой экономики и дипломатии и представительство Фонда Розы Люксембург в Центральной Азии в 2024 году организовали международную конференцию «Афганистан под властью Талибан: реакция соседних стран и великих держав». «ВЭС 24» полистал печатный сборник по итогам конференции. Часть 1
В конференции приняли участие эксперты из Узбекистана, Казахстана, Таджикистана, Германии, Китая, Индии и России. Она прошла в Ташкенте, а недавно все доклады были опубликованы. Фонд Розы Люксембург – один из семи политических фондов ФРГ, и он осуществляет деятельность в Центральной Азии через представительство в Алматы с 2019 года. Программа финансируется германским парламентом через федеральное министерство экономического сотрудничества и развития.
О многом говорили исследователи из разных стран. С августа 2024 года не так много времени прошло, но в мировой политике произошел ряд серьезных изменений. Прежде всего, нужно иметь в виду, что победа на президентских выборах в США Дональда Трампа – фактор не просто долговременный, но и стратегический: он способен изменить положение вещей в разных регионах мира. Тем интереснее будет сравнить, насколько мнения экспертов будут соответствовать реальному положению дел в Центральной Азии.
Устойчив ли Талибан?
Экспертов попросили оценить устойчивость власти Талибан в Афганистане. Заслуженный сотрудник дипломатической службы Республики Казахстан Агыбай Смагулов начал с того, что напомнил: само становление движения как самостоятельной силы в Афганистане произошло после принятой тогдашним президентом США Бараком Обамой в 2009 году стратегии выхода из страны к 2014 году. По его свидетельству, «командование американских и НАТОвских сил договаривалось с полевыми командирами о беспрепятственном прохождении своих колонн и платило им за безопасность своих баз и подразделений».
Чем все закончилось известно: 29 февраля 2020 года США подписали соглашение об условиях вывода войск из Афганистана, и там начался новый период современной истории страны. Смагулов анализирует данные статистики и делает вывод, что доступные нам данные свидетельствуют об устойчивости власти талибов и в политике, и в экономике, и в гуманитарной сфере, а многочисленные прогнозы об их грядущем крахе не оправдались. Эксперт уверен, что талибы являются чисто афганским явлением. При этом нужно понимать, что социальная и политическая среда в Афганистане меняется очень медленно. Тех, кто желает сохранить и упрочить патриархальный строй, куда больше, чем тех, кто выступает за ускорение социального прогресса. Он констатирует: «Нужно согласиться с тем, что 40-летняя гражданская война в Афганистане выиграна силами, защищавшими традиционные ценности».
При этом дипломат предлагает не считать «нынешний эмират» угрозой и пытаться влиять на него силой. Наоборот, по его мнению, стоит рассматривать власть талибов как возможность положить конец внутриафганскому конфликту и стимулировать региональную безопасность. Он призывает придерживаться именно такого подхода.
Афганистика как необходимость
Кандидат политических наук Шерали Ризоён из Таджикистана проанализировал восприятие Талибан в экспертном сообществе Центральной Азии. Он считает очень важным тот факт, что республики Центральной Азии хотели бы иметь «развитого, стабильного и миролюбивого южного соседа», поскольку такой Афганистан отвечает их национальным интересам. Поэтому в регионе и развивается афганистика как направление общественных наук. Речь идет и об академических, и о прикладных исследованиях. Исследований становится больше, поскольку укрепляется понимание влияния Талибан на безопасность стран Центральной Азии.
Изучаются и геополитические аспекты восприятия Талибан, и ситуация в Афганистане в странах Центральной Азии. Во-первых, речь идет о геополитическом противостоянии: США, Китай, Россия, Европа имеют свои интересы. Для стран макрорегиона очень важен тот факт, что «некогда безопасные и стабильные северные провинции Афганистана стали местом проживания и деятельности иностранных боевиков». Во-вторых, фактор Талибан не может не учитываться при обеспечении региональной безопасности: есть ли непосредственная угроза? В-третьих, можно говорить и о восприятии Талибан как угрозы безопасности отдельных стран региона. Талибан заявил, что с его территории не будет исходить угроз для соседних стран. Можно ли быть в этом уверенным?
Эксперты по-разному смотрят на ситуацию: одни скептически относятся к диалогу с Талибан, другие считают его приход к власти «меньшим злом», третьи настроены на прагматическую политику, четвертые верят в трансформацию Талибан, пятые настроены «категорически негативно», шестые говорят о том, что для безопасности нужен внешний «зонтик безопасности», а седьмые, наоборот, к Талибан относятся относительно позитивно. Исследователь из Таджикистана предлагает отказаться от практики проведения «торжественных» и «протокольных» мероприятий и перейти к проведению настоящих исследований.
Бизнес и нищета
Ведущий научный сотрудник Института перспективных международных исследований (Узбекистан) Рустам Махмудов подробно изучил внутреннюю политику Талибан и сделал прогноз относительно перспектив модернизации Афганистана. Он отметил, что талибы смогли пережить «сложнейший начальный период своего пребывания у власти» и, уже получив опыт управления, проводят политику социально-экономической стабилизации Афганистана. Однако развитие бизнеса упирается в целый ряд ограничений, которые мешают росту. При этом Афганистан в рейтинге Corruption Perception Index упал на 162 место, так и не удалось переломить ситуацию с дефицитом во внешней торговле, существует очевидная угроза гуманитарного кризиса. Согласно данным ООН, в 2024 году количество нуждающихся в гуманитарной помощи афганцев оценивалось в 23,7 млн человек. В итоге, имея население в 40 млн человек, Афганистан фигурирует в списке беднейших стран мира.
В такой ситуации Талибан ставит на запуск больших проектов: развитие сельского хозяйства за счет расширения посевных площадей и системы орошения, создание инфраструктуры в области водопользования и гидроэнергетики, развитие транспортной инфраструктуры, привлечение инвестиций в горную добычу и промышленность и возвращение ранее вывезенных капиталов на родину.
Рустам Махмудов полагает, что Талибан многое сделал для стабилизации социально-экономической ситуации, но пока рано говорить о выходе Афганистана на устойчивую траекторию экономического роста. Он называет три группы влияния, имеющие свои ориентиры.
Это экономические прагматики и технократы, идеологи и силовики. Они конкурируют с учетом меняющейся международной обстановки. И в этом отношении, по замечанию эксперта из Узбекистана, огромное значение будет иметь способность Талибан «профессионально играть на дипломатическом поле в целях привлечения инвестиций, технологий и открытия рынков сбыта».
Владимир Кузменкин
Продолжение следует.
Позиция автора может не совпадать с позицией редакции.
