Продолжаем исследовать деятельность Международного уголовного суда (МУС), которую сложно назвать конструктивной. Скорее, наоборот, она вносит настоящую смуту в систему международных отношений и льет воду на всем известные мельницы – речь идет, разумеется, о западных интересах.
Подрыв внешнеполитических связей
Как и все западные институты (к слову, языком делопроизводства МУС являются почему-то английский и французский, а не суахили), Международный уголовный суд служит исключительно западным интересам даже в том случае, если это происходит опосредованно. Рассмотрим, например, хрестоматийную ситуацию, когда лидер того или иного государства находится под санкциями МУС, которые большая часть международного сообщества не признает, но другая как-то вынуждена учитывать. Тут два момента.
Во-первых, санкции МУС действительно создают затруднения для внешнеполитических контактов, поскольку они являются фактором риска. Можно сколько угодно быть уверенным в принимающей стороне, но всегда остается место для сомнения в ее полной суверенности. Ни на кого не намекаем, но срыв высоких визитов, которые мы периодически наблюдаем, отчасти связан с тем, что этой уверенности просто нет. Понятно дело, в дипломатической практике срыв визита обставляется вполне благопристойно, что-нибудь из серии «в связи с напряженным рабочим графиком».
Во-вторых, даже если ту или иную страну угораздило подписать Римский статут, но страна эта в достаточной степени суверенна, МУС никакой властью не обладает. Вспомним визит Путина в Монголию. И западники, и их украинская клиентела устроила невероятный медийный визг по этому поводу: «Монголия признает юрисдикцию МУС! Путина задержать!» Однако поскольку Монголией управляют умные люди, никто там даже и не пытался прислушаться к «рекомендациям» Запада и Киева. Это, впрочем, не снимает окончательно риски, и, как мы уже сказали, создает серьезную проблему в личных коммуникациях лидеров и политиков, которым не повезло (хотя в нынешних обстоятельствах это, скорее, достоинство) оказаться в оппозиции Западу.
Отмеченный сюжет актуализирует одну из глобальных проблем международного права, которой совершенно беспардонно пользуется МУС. В политической и правовой традиции мира главы государств, а также высокопоставленные политические деятели обладают негласным иммунитетом от какого-либо уголовного преследования на территории третьих стран. В конце концов, почему на основании бумажки, выписанной какой-то неведомой организацией должны арестовать всенародно избранного президента суверенной державы? Вспоминаем Шуру Балаганова и Паниковского – «а ты кто такой?»
Кого изволите-с?
Получается, что страны-спонсоры МУС (например, ЕС, который выделяет организации десятки миллионов долларов и особенно щедро по украинским кейсам) могут, условно говоря, «заказать» зависимой от них более чем полностью судебной инстанции того или иного политика? Хорошенькое дело. Больше того, санкция МУС, которая, как мы уже неоднократно заметили, не признается доброй половиной мира, в сущности, является прямым вмешательством во внутренние дела того или иного государства. Это давление, которое оказывается с определенным геополитическим интересом и с весьма конкретными целями. Задача МУС в этом смысле сделать из того иного деятеля парию, отверженного маргинала. А на каком основании? Еще раз – есть Международный суд ООН, есть (их немного) институты, легитимность которых конвенционально поддержана большинством членов международного сообщества. Но почему место ООН (работа которой, мягко говоря, тоже небезупречна) узурпирует какая-то получастная лавочка?
Конечно, МУС придается максимально легитимный флер, в том числе и ООН, а точнее рядом участников ее Совбеза. Мы уже говорили, что МУС имеет право возбуждать дела по представлению ООН. Что мешает некоторым постоянным членам Совбеза (США, Великобритании и непонятно на каком основании оказавшейся в этом кругу Франции), что называется, подкинуть МУС то или иное досье в работу? Риторический вопрос, ничего не мешает, более того, мы уверены, в значительной степени так все и происходит.
Словом, мы видим, что Международный уголовный суд, по сути, является ренегатом от юстиции, своего рода юридическим киллером на службе у западных политических сил, и на их содержании, разумеется. За редким исключением деятельность МУС не имеет никакой по-настоящему полезной функции, но носит сугубо деструктивный и ангажированный характер. Лучшее, что могут сделать страны, которых угораздило вляпаться в этот псевдоюридический симулякр, отозвать свои подписи из-под Римского статута.
Федор КирсановПервую часть читайте здесь.
