.svg)
В этой части нашего исследования мы поговорим о том, какие силы в Центральной Азии и почему являются фальсификаторами истории, а также о том, какие дискурсы уводят народы региона прочь от его героического прошлого в мифологические дали.
Вместе с водой выплеснули и ребенка
«Страшная правда о войне» - мы намеренно ставим это словосочетание в кавычки, подчеркивая его сугубо хайповый и спекулятивно-публицистический характер – является важной частью дискурса так называемых «деколонизации» и «декоммунизации», которые пышным цветом расцвели в странах Центральной Азии после падения Советского Союза. Справедливости ради, похожие процессы - что кажется совсем безумным – проходили и в самой России, что ясно говорит о том, что на интеллектуальном и ментальном уровнях они были инспирированы извне, а именно с Запада. Можно допустить, что в определенной степени они оправданы в тех исторических условиях, в которых оказались государства региона. В сущности, речь шла о поиске своей идентичности. Для государственного строительства, а порой и нацбилдинга, советские героические нарративы как минимум нуждались в определенной корректировке, однако элиты первой волны независимости стран Центральной Азии решили не заниматься такой филигранной работой. Впрочем, у них, как и у российской элиты 90-х, для этого не было ни интеллектуального, ни образовательного ресурса. Произошла ситуация, когда вместе с водой выплеснули и ребенка. Закрепленный на всех дискурсивных уровнях тезис о том, что Советский Союз – это зло, это тюрьма народов и колониалистское тоталитарное государство, естественным образом обесценивал и героические страницы этого государства.
«Не наша война»
Память о Великой Отечественной войне, таким образом, искажалась – сначала на уровне теоретических дискуссий, а потом и образовательных практик – в сторону «никому не нужной войны», «не нашей войны», «войны двух диктаторов», етс. Словом, в общественном сознании жителей региона внедрялся тезис о том, что Великая Отечественна война – никакая не великая и не отечественная, а жертвы, которые в этой войне принесли центральноазиатские народы – это суть жертвы кровавому колониальному режиму в Москве. За скобками остается и человеконенавистническая идеология Третьего Рейха, а часто и сам факт того, что представителей центральноазиатских народов в немецких концлагерях уничтожали в приоритетном порядке сразу после евреев. Дело в том, что многие из них были обрезаны – общество-то мусульманское. Для немцев обрезанный человек автоматически относился к евреям. Об этом и ранние, и нынешние идеологи «декоммунизации» в регионе предпочитают не говорить. Как и не говорят о сложнейшем комплексе исторических отношений, связывающих Москву и страны Центральной Азии; не всегда простом, но уж точно не таким однозначным, каким его представляют эти идеологи.
«Манкурты всех стран, разъединяйтесь»
Данная смысловая карта отлично легла на ворох «деколонизационных» дискурсов, которые принесли с собой западные гуманитарные и интеллектуальные центры, оформленные в регионе в виде институтов, которым несть числа. Борьба с «советизмами» в историческом прошлом своих народов, которую с легкой руки западников провозгласили местные стратеги, не могла не коснуться и памяти о Второй мировой войне. Сам большой советский нарратив невозможен без этой памяти - победа в войне является его главным скрепляющим элементом. Понимая, что совсем обойти вниманием эту тему невозможно, ее превратили в инструмент бешенных спекуляций, результаты которых мы, например, видим сегодня в Павлодаре, где вандалы крушат монумент, посвященной этой памяти. Война, которая закончилась 79 лет назад, превратилась в политический инструмент современности. И используется он в совершенно прикладном смысле – для отчуждения народов, деды которых плечом к плечу вынесли тяготы войны, а затем и пожали ее плоды.
Теперь к рискам для стран Центральной Азии, которые несут в себе фальсификации, передергивания, подмена понятий о таком сложном историческом явлении как Великая Отечественная война. Начнем чуть издалека: главным предохранителем системы, основным элементом ее гомеостаза без сомнения является традиция или память, то есть нечто важное, последовательно передаваемое из поколения в поколение в качестве залога общности, а в конечном итоге и эффективности системы. Память о войне – один из таких ментальных мемориалов, в котором есть все, чем только может гордиться народ, сыны которого участвовали в ней (разумеется, на правильной стороне истории). Здесь героизм, самоотверженность, величайшая сила духа, бессмертный подвиг, невыносимые тяготы, которые все же вынесли наши деды. Покажется банально, но именно эти качества нужны любой нации для успешного взаимодействия с миром. Не розовые единороги и радужные флаги, а готовность положить свое благополучие на алтарь своего народа и будущего детей. Пафосно? Возможно. Но в конечном итоге побеждают именно такие нации, а «колбасные» народы уносит ветер истории. Лишая народы Центральной Азии их великого и героического нарратива, подменяя его мифологемами о Чингисхане и Бату-хане, заинтересованные стороны получают манкуртов в самом чистом виде, в айтматовском описании. Манкурты хороши, ими легко управлять, им можно выдумать любую историю, любое прошлое и даже настоящее, вот только будущего у манкуртов нет никакого.
Федор Кирсанов
Продолжение следует…
Первую часть читайте здесь.
