

Горы и равнины — такой разный интернет.
— Руслан, как бы Вы оценили общий уровень развития IT- и телеком-сферы в странах ЦА (Казахстан, Киргизия, Узбекистан, Таджикистан)?
— Общий уровень развития оценить достаточно сложно, но в целом он на достаточно высоком уровне, есть свой набор сервисов и приложений, проникновение ИТ в городах достаточно высоко. Есть проблемы с покрытием сотовой связью, особенно 4G, и подключением малых поселений к широкополосному Интернету. Также следует понимать, что каждая страна уникальна, например: Кыргызстан — это в основном горная местность, а в Казахстане большая часть страны — равнина, что сказывается на стоимости прокладки коммуникаций. Практически вся ЦА последние примерно 10 лет вкладывает значимые ресурсы в развитие ИТ-сектора своей экономики. При этом опираясь на партнеров: Россию, Китай, Европу, США.
— Насколько активно развивается сотрудничество России со странами ЦА в сфере информационных технологий? Для нас это привлекательный рынок?
— Сотрудничество развивается, но сказать, что активно, сложно. С февраля 2022 года я вижу два противоположных тренда, с одной стороны, системное сотрудничество на уровне госкорпораций и банковского сектора сокращается, с другой стороны, компании, предлагающие частные, нишевые решения, не ощущают негативного тренда. Конечно, санкционное давление оказывает сдерживающее влияние. Кроме того, надо понимать, что есть национальные и регуляторные особенности стран ЦА, которые для наших предпринимателей не очевидны, есть плохо прогнозируемые риски. В целом для Российских ИТ-компаний этот рынок не является привлекательным из-за объективно малого объема. В данном случае, я считаю, что политические цели здесь более понятны, и поэтому думаю, что Правительство России могло бы занять более активную позицию, так как на этом рынке наши компании сталкиваются с мощным лоббированием как со стороны Китая, так и со стороны условного Запада.
— Какие направления в этом сотрудничестве наиболее развиты: кибербезопасность, производство готовых продуктов?
— Такой статистики у меня нет, но могу предположить, что есть запрос со стороны стран ЦА на создание высокотехнологичных рабочих мест и экспорт интеллектуальной собственности, в то же время с нашей стороны есть предложение на покупку готовой продукции и создание рабочих мест по продажам и сервисному обслуживанию. По направлениям, которые я вижу: продукты для цифровой трансформации государственного управления, производство вычислительной техники, кибербезопасность.
— Какие (и насколько успешно) российские IT-компании (решения или технологии) представлены в странах региона?
— Хорошо представлены технологии информационной безопасности, геоинформационные продукты, системы автоматизированного управления, системы дистанционного зондирования земли, медицинские ИТ-системы. Думаю, 1С также широко представлена на рынке ЦА.
Закрытие проектов — политическое решение
— Насколько страны ЦА — конкурентный рынок; к каким технологическим решениям в указанной сфере тяготеет местный рынок (США, Китай, Россия)?
— Рынок конкурентный, правительство стран ЦА прекрасно понимает, что пока не выделился единственный лидер на рынке, существует поле для переговоров и возможность получения дополнительных преференций. К сожалению, пока, похоже, Китай побеждает в этой гонке, но у России есть сегменты, где мы лидируем. Традиционно это информационная безопасность, системы управления и другие.
— Отказ ряда казахстанских телеком-компаний от сотрудничества с российскими (кейс «Бизона») — давление санкций или какой-то иной расчет?
Скорее всего, все вместе: политика, бизнес и технологические проблемы. Санкции послужили своего рода спусковым событием для приостановки проекта. Судя по срокам принятия решения, решение далось не легко. Причины в публичной сфере не сообщаются. Это большой проект с именитыми игроками, поэтому можно предположить, что основным моментом было политическое решение, принятое с учетом многих факторов.
Федор Кирсанов
Фото: эксперт Руслан Пермяков, «Хабр»