На визит Си Цзиньпина в Россию можно смотреть так, будто присутствуешь при слиянии материковых плит. Или на что-то не менее грандиозное, но точно библейских масштабов. Законы природы отводят для подобных процессов миллионы лет, но в геополитике, в отличие от геологии, свои законы. Одна вспышка – и родилась сверхновая! Сверхновая концепция нового мирового порядка. Однако так ли это? Не принимаем ли мы формальность и хороший тон за рождение полноценного центра силы. Разбираемся с «ВЭС 24»
Страты, уровни и карстовые пещеры
В этой публикации мы не будем рассматривать детали визита в содержательной части – о них много уже сказано, и много еще будет сказано, тем более, что подлинного наполнения переговоров президента Путина и председателя Си не узнает никто и никогда. Увидим, что называется, по факту. Мы же постараемся рассмотреть эту знаменательную встречу в контексте меняющегося мирового порядка, что бы это ни значило и какой бы смысл в это словосочетание ни вкладывали бы «диванные» и всамделишные эксперты.
Итак, совершим путешествие по уровням значения визита Си в Москву и попробуем препарировать эту знаковую систему на отдельные символы, сигналы, аллегории. Пока не дойдем до броделевской длительной временной протяженности и не узнаем – сможет ли российско-китайский союз преобразовать мир настолько, что он, выражаясь языком китайских апофегм, потеряет свое лицо… западное лицо.
Сам визит – это уже знак. Председатель Си, человек, обладающий потрясающим покерфейсом, даже глазом не моргнул после гаагской инициативы с ордером Путину. К слову, мы не считаем данную инициативу совсем уж безобидной и идиотической – в конце концов, это тоже знак, который отправляет Запад: Путин в ряду с Милошевичем, Саддамом и Каддафи – общаться с ним некамильфо.
Но тут первая странность. Решение МУС не вызвало сколько-нибудь священного трепета ни у кого из серьезных мировых игроков. Но черт бы с ним. В некоторых столицах путинский ордер вызвал настоящее недоумение, раздражение и даже ироническую улыбку. Западный сигнал был считан, взвешен и найден легковесным, даже китчевым. Иногда история действительно повторяется в виде фарса. И это очень плохой знак для Запада. Прямо отвратительный. Вообразить себе такую реакцию мирового сообщества на великую и ужасную гаагскую юрисдикцию еще лет 15-20 назад во время «однополярного момента» было просто невозможно. Запад становится смешным и каким-то… несерьезным, что ли.
Си ожидаемо проигнорировал этот сигнал. Говорить о «неприкасаемости» Путина после крепких рукопожатий лидера второй (а местами и первой) экономики мира, связанной миллионами торговых, дипломатических, технологических нитей со всеми странами мира – такое себе.
Идем на следующий уровень. Если допустить, что российско-китайский союз действительно формализуется, то необходимо определить места в табели о рангах данного тандема. Разговоры о равновеликих США и Эстонии оставьте для слушателей Поппера и прочих дураков. Необходимо признать, что в означенном дуэте, выразимся аккуратно, Китай находится в несколько лучшей форме. Не нужно иллюзий и розовых очков – КНР давно не младший брат, и это необходимо понимать. Разумеется, Китай не будет требовать от России поступиться суверенитетом в той или иной политической конфигурации, но разницу весовых категорий все же необходимо учитывать.
Необходимо понимать также, что Китай – не филантроп и не альтруист. На Россию ему не то чтобы плевать, но, скажем так, он смотрит на нее совершенно особенным, своим взглядом, не имеющим отношения к западной традиции восприятия. В определенном смысле для Китая Россия – это тоже Запад, только Запад восточный. Другое дело, что Китай прекрасно понимает, что после вывода из игры России, буде такое случится, следующим на очереди может оказаться он. Следовательно, Китай не может допустить поражения России в схватке с Западом. Впрочем, и грандиозный успех РФ тоже вряд ли будет интересен нашим китайским друзьям - он нарушит баланс.
Сможет ли на этом уровне Запад вбить клин между РФ и КНР? Думается, нет. Финт ушами, успешно реализованный Киссинджером и Бжезинским в 70-х годах прошлого столетия, вряд ли сейчас возможен. История вообще никогда не повторяется в идентичных контурах. Тем более ситуация, когда Китай был цехом, а Запад конструкторским бюро, если и не канула в Лету окончательно, то потеряла свою остроту. Китай не просто воспитал свою инженерную школу, но избавляется и от западной политической школы в коридорах власти. В нынешнем правительстве КНР мы не видим западоцентричных деятелей, только китаецентричных. Следовательно, пространство для маневра у западников чрезвычайно невелико.
Что союз России и Китая даст миру
Погружаемся на более глубокий уровень и наблюдаем круги по воде от потенциального союза Китая и России. Говорим «потенциального», поскольку говорить о полноценном политическом и военно-техническом союзе двух стран несколько преждеврменно. Итак, какой мир построят эти две стороны вокруг себя. Не поверите, но довольно гармоничный, если, конечно, построят.
Поясним, что мы имеем в виду. Предупреждаем, что будет немного сложно, но убеждены, что мужественные читатели «ВЭС 24» сложностей не боятся. Китайская модель восприятия мира совершенно иная, нежели западная. Кэп, слышим мы, однако отчего-то многие забывают об этом, пытаясь анализировать Китай западным инструментарием. Более того, мы можем слышать что-то из серии «Китай не предлагает никаких глобальных проектов, ему нечем заинтересовать мир, тем паче вестернизированный». Отчасти это правда. Точнее, это было правдой на пике могущества западного мира, когда любые альтернативы ему казались глупыми, мелкими, а главное, ненужными – зачем, если история и так закончилась?
История не закончилась, и в контексте откровенного упадка и разложения западного мироустройства и углубляющегося кризиса системы необходимость в новой мироустроительной модели становится все более и более актуальной. Итак, какую модель Китай все-таки может предложить миру?
Ответ прозвучит парадоксально – никакую. Модель, то есть модус, то есть способ – это западная идея. Китай не предлагает готовые модели, в их философии и онтологии их просто нет, есть путь, дао, или некая стратегия, которая работает не как конечный результат (тоже западная идея), а как длительный процесс. Интересно ли это миру? Скажем, Африке, Латинской Америке, Ближнему Востоку. А почему бы и нет. Разумеется, с поправкой на традиционные особенности, в том числе и конфессиональные, этих регионов. Пусть расцветает сто цветов, помните? Многообразие в гармоничном взаимодействии, устремленное не к определенной цели, а рассматривающее в качестве цели сам путь, саму возможность беспрепятственного движения. Это ли не подлинная многополярность?
Еще раз – мерить Китай с позиций западной, иудео-христианской и античной философских школ, где есть субъект-объектные отношения, бинарные оппозиции, формальная логика, идея прогресса, времени и пространства – неправильно. Китай ничего похожего предложить не может, даже если бы захотел.
При чем здесь Россия
Хорошо. Допустим, Китай может заинтересовать мир новыми подходами к мироустройству, но при чем здесь Россия, спросит читатель. Вторичная, «вхожденческая» Россия, плетущаяся в арьергарде западных интеллектуальных практик, погрязшая в самом вульгарном консюмеризме и бледной немочи, действительно ни при чем. Такая Россия сама себе должна быть противной, не то что Китаю.
Но есть нюанс. Запад люто и бешено ненавидит Россию не за то, что она есть сейчас, а за то, чем она может стать. И вот это уже серьезно. Если Россия сможет внутри себя нащупать глубинные основания своей онтологии, где идея социальной справедливости играет базовую роль, тогда она действительно сможет стать полноправным партнером Китая и обеспечить свой вклад в интеллектуально-философское наполнение будущего мирового пути. Пока, к сожалению, говорить об этом преждевременно. Но мы терпеливы. Причем как Китай, так и Россия. Мы подождем. Визит Си, тем временем, продолжается.
Федор Кирсанов
