В Афганистане продолжается масштабная перестройка информационного пространства. Под прикрытием религиозных деклараций и духовной очистки общества власть Талибана постепенно стирает грань между медиа, образованием и свободой слова. На смену цветным экранам и высокоскоростному Интернету приходят радиопередачи и полное отключение оптоволокна — не как временное решение, а как новая норма жизни.
На прошлой неделе в провинции Балх произошло событие, которое местные жители назвали днём без сигнала. Операторы связи внезапно прекратили работу всех оптоволоконных линий. Позднее аналогичные действия были зафиксированы в Кандагаре, Гильменде, Герате и ещё более чем десяти регионах страны. Официальное объяснение — «предотвращение морального разложения».
Но для бизнеса, банковской системы и тысяч студентов, особенно женщин, это стало ударом. Онлайн-обучение, уже остававшееся последним шансом на образование после запрета вузов для девушек, теперь фактически уничтожено. Связь с внешним миром обрывается. Социальные сети, платформы для дистанционной работы, даже доступ к медицинским консультациям — всё исчезает вместе с Wi-Fi.
Параллельно происходит трансформация телевидения. В тех же провинциях государственные телецентры, ранее вещавшие круглосуточно, теперь работают только в режиме радиостанций. Изображения исчезли. Вместо них — голоса, читающие указы, религиозные проповеди и сводки о погоде. По данным правозащитной группы Rawadari, такие меры уже действуют в 20 из 34 провинций. Эксперты предупреждают: это не эксперимент, а пилот будущего, где вся страна будет получать информацию только через звук.
До 2021 года Афганистан был одним из самых медийно активных регионов Центральной Азии. Более 100 телеканалов, десятки радиостанций, собственные ток-шоу, музыкальные конкурсы, переводы голливудских фильмов — всё это делало афганское телевидение культовым не только внутри страны, но и за её пределами. В Таджикистане, например, зрители предпочитали афганские передачи российским сериалам.
Сейчас эфир пуст. Музыка запрещена. Политические дебаты проходят только между мужчинами в бородах и тюрбанах. Все сюжеты одобрены министерством информации и культуры. Даже если кто-то рискнёт показать реальную жизнь — экономический коллапс, голод, репрессии — он исчезнет в течение часа.
Парвиз Шамал, бывший глава новостной службы TOLOnews, вспоминает времена, когда журналисты могли выезжать в горы Памира, чтобы рассказать о жизни изолированных общин, или лететь в Европу, освещая судьбу беженцев.
— Мы были ограничены, да. Но была система, которая защищала нас. Были законы, международные партнёры, общественное давление. Сейчас этого нет. Сейчас есть только один источник правды — тот, кого назначил Хибатулла Ахундзада.
Один из ключевых вопросов, волнующих наблюдателей: почему талибы так агрессивно относятся к изображению людей?
Ответ кроется в их строгой интерпретации суннитских хадисов. Согласно этой традиции, создание изображений живых существ считается актом, граничащим с богохульством — попыткой соперничать с Творцом. Именно эта идеология легла в основу уничтожения статуй Будды в Бамиане в 2001 году. Сегодня она реализуется через запрет фото- и видеосъёмки, особенно женщин.
Официальные СМИ молчат о кризисе. Но данные ООН красноречивы: более 23 миллионов человек — почти половина населения — находятся на грани голода. Экономика парализована, доллар исчез из обращения, зарплаты не выплачиваются месяцами. Однако в эфире — только успехи правительства: новые дороги, расширение ирригационных систем, благотворительные проекты.
Правозащитники утверждают: реальная картина скрыта. За последние три года Талибан выпустил более 70 указов, направленных на подавление гражданских свобод. Закрыты сотни СМИ. Десятки журналистов арестованы, некоторые — подвергнуты пыткам.
Николай Ильясов
