Три часа на краю света — это много или мало? Достаточно, чтобы обсудить судьбу украинского фронта, но мало, чтобы переписать тысячелетнюю историю противостояния России и Запада. Путин и Трамп встретились там, где когда-то заканчивались русские мечты — на Аляске. Берингов пролив, отделяющий бывшую Русскую Америку от Чукотки, вдруг стал не границей, а мостом. Правда, весьма шатким.
Саммит начался с идеального протокольного жеста: два лидера синхронно вышли из своих самолетов, словно демонстрируя, что ни одна из сторон не хочет уступать даже в мелочах. Но затем Трамп, этот вечный нарушитель сценариев, предложил Путину прокатиться в «Звере» — своем бронированном лимузине. Десять минут без переводчиков, наедине с человеком, которого Вашингтон десятилетиями рисует главным врагом. Что они успели сказать друг другу? Возможно, что-то важное. Или ничего. Трамп — мастер оставлять вопросы без ответов. Причина проста – он не знает ответы.
Позвоните батьке
Незадолго до встречи произошел любопытный казус, характеризующий качество встречи с американской стороны. Что делать, если в твоей команде нет ни одного человека, который понимает Россию? Правильно — позвонить Лукашенко. За сутки до встречи с Путиным на Аляске Трамп устроил этот маленький дипломатический перформанс: разговор с Минском, который, конечно же, был не о Беларуси, а о Москве. Лукашенко — не просто «последний диктатор Европы», он еще и мастер балансирования между Кремлем и Западом. И если Трамп решил консультироваться у него, это значит только одно: в его администрации попросту нет людей, способных объяснить ему, как думает Путин.
Этот звонок — идеальная иллюстрация того, как готовился саммит. Не системная работа, не выверенные позиции, а чистая импровизация. Американская делегация на Аляске менялась буквально «с колес»: то включают спецпосланника по Украине, то исключают, то вдруг в последний момент добавляют кого-то из «ястребов». Все это больше похоже на сборы в дорогу неорганизованного туриста, чем на подготовку к переговорам, от которых зависит ядерная безопасность планеты.
Именно поэтому все разговоры о том, что «все уже согласовано, осталось только подписать» — полная ерунда. С Трампом ничего нельзя согласовать заранее, потому что он может передумать за пять минут до начала встречи. Он не следует сценариям, он их ломает. Он не играет по правилам, он их придумывает на ходу.
Землица Алясочка
Теперь опять к саммиту. Переговоры в формате «три на три» (Лавров в свитере «СССР» — это, конечно, не случайность) показали: общего языка пока нет, но диалог — уже достижение. Путин говорит о «долгосрочном урегулировании» на Украине, Трамп — о «согласованных пунктах», но оговаривается: «не по всем». И это ключевая фраза. Потому что «не по всем» на дипломатическом языке означает: сделки не случилось.
Трамп назвал встречу «продуктивной» — но кто ему верит? Сегодня он хвалит, завтра вводит санкции. Он эксцентрик, играющий в многомерные шахматы, где правила меняются каждые полчаса. Путин, впрочем, тоже не новичок в этой игре. Его приглашение в Москву — красивая ловушка. Если Трамп приедет, это будет триумф Кремля; если нет — доказательство «непредсказуемости» Вашингтона.
А что Центральная Азия? Она следила за каждым жестом, каждым намеком. Потому что здесь, в тени Большой игры, понимают: если Москва и Вашингтон хоть на шаг сдвинутся в переговорах, это изменит расклад от Каспия до Тянь-Шаня. Но пока сдвига нет. Противостояние продолжается — потому что оно старше и Трампа, и Путина, старше самих США и России.
Три часа на Аляске — это не конец истории и не финал долгих переговоров – скорее, это начало большого дипломатического блефа.
Федор Кирсанов
