В тени заголовков международных новостей, за сухими цифрами статистики и дипломатическими заявлениями, в секторе Газа разворачивается трагедия, которую все сложнее называть просто «вооруженным конфликтом». Это систематическое уничтожение не просто врага, а целого народа, его культуры, его будущего.
Американский ВПК как бенефициар чужой трагедии
То, что происходит с мусульманами Палестины, — это геноцид в изощренной, современной форме, где убийственная эффективность сочетается с циничной экономической выгодой и перекройкой политической карты мира.
Война всегда была бизнесом, но сегодня она превратилась в высокомаржинальный проект с гарантированной окупаемостью. Американский военно-промышленный комплекс (ВПК) превратил геноцид мусульман в Газе в сверхприбыльное предприятие. Цифры говорят красноречивее любых обвинений: компания Boeing только на поставку модернизированных F-15 получила 18,8 миллиардов долларов, а ещё 7,9 миллиардов — на высокоточные боеприпасы. Шокирует не сам факт поставок, а их масштаб: сделки последних двух лет превысили весь объем контрактов израильских военных с Boeing за предыдущие десять лет.
Через американский «военный конвейер» за два года прошло контрактов более чем на 32 миллиарда долларов. Это не просто поддержка союзника; это прямая материальная заинтересованность в продолжении бойни. Каждая бомба, упавшая на жилой квартал в Газе, — это не только трагедия для палестинской семьи, но и строка в финансовом отчете транснациональной корпорации. Война стала товаром, а человеческие жизни — приемлемыми издержками производства.
Экспансия под видом безопасности
Пока мир сосредоточен на Газе, Тель-Авив тихо, но методично реализует стратегию территориальной экспансии на других фронтах. Строительство бетонной стены вдоль южной границы Ливана, простирающейся за пределы «Голубой линии» — официально признанной границы, — это не вынужденная мера безопасности. Это инструмент аннексии в расчете на слабость Бейрута и безразличие международного сообщества.
Сделав более 4000 квадратных метров ливанской территории недоступной для местного населения, Израиль демонстрирует старую колониальную тактику: создание необратимых фактов на местах. Ливанская жалоба в Совет Безопасности ООН — это крик отчаяния, который, вероятно, утонет в политических торговых залах. Стена — это символ не защиты, а безнаказанного захвата, ощущения полной безнаказанности.
Гуманитарная мистификация: этническая чистка под маской эвакуации
Одним из самых циничных элементов этой стратегии является политика насильственного выселения палестинцев, маскируемая под «гуманитарные инициативы». Недавний прецедент с прибытием 153 человек из сектора Газа в ЮАР без какого-либо согласования — это тревожный звоночек. Президент ЮАР Сирил Рамафоса фактически зафиксировал факт принудительного перемещения. Ранее Рамафоса назвал вещи своими именами еще более жестко:
«Коллективное наказание палестинского гражданского населения путем незаконного применения силы Израилем является военным преступлением. Умышленный отказ в лекарствах, топливе, еде и воде жителям Газы равносилен геноциду».
В сущности, правительство Нетаньяху, унижая основы международного права, испытывает реакцию мирового сообщества, которое, судя по всему, «дало слабину». Если сотни людей можно безнаказанно депортировать из зоны военного конфликта в другую часть света сегодня, завтра это могут стать тысячи. Это уже не «переселение», это — этническая чистка, облеченная в бюрократические формулировки.
Между тем даже в ООН – послушном орудии коллективного Запада - не могут не признать очевидное:
«Израильские власти преднамеренно создали условия жизни, рассчитанные на физическое уничтожение палестинцев как группы, что является основными актами геноцида в Римском статуте и Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него» - следует из доклада комиссии организации.
Проект «Газа 2.0»: гуманитарный апартеид по-американски
Будущее Газы, которое рисуют в Вашингтоне, не сулит ей ничего хорошего. План по долгосрочному разделению анклава на «зеленую зону» под израильским и международным контролем, где начнется восстановление, и «красную зону», которая останется в руинах, — это проект гуманитарного апартеида.
«Зеленая зона» станет анклавом для лояльных элементов под тотальным контролем, прообразом будущего марионеточного образования. «Красная зона» — гигантским памятником страданий и забвения, территорией отчаяния, которая будет служить постоянным напоминанием о наказании за сопротивление. Такой раздел не стабилизирует регион, а усугубит его нестабильность, создав постоянный очаг напряжения и ненависти на поколения вперёд.
Миротворцы покидают поле боя
Эскалация конфликта и его очевидная геноцидная направленность привели к закономерному итогу — краху всех декларативных мирных планов. Отказ Азербайджана — последней страны-претендента — от ввода своих войск в сектор Газа в составе Международных стабилизационных сил является ярким показателем. Это финальный гвоздь в гроб так называемого «мирного плана Трампа» и ему подобных инициатив.
Ни одна страна, претендующая на суверенитет и дорожащая своей репутацией, не хочет быть втянутой в выполнение полицейских функций в условиях, когда одна сторона конфликта открыто игнорирует нормы международного права. Отказ Баку — таким образом, довольно трезвая оценка политической невозможности и этической недопустимости легитимизации сложившегося статус-кво.
Заключение
Геноцид в секторе Газа — это не просто всплеск средневекового варварства. Это высокотехнологичный, финансово обеспеченный и политически прикрытый процесс уничтожения идентичности и права на существование целого народа. Он движим прибылью корпораций, подпитывается геополитическими амбициями и осуществляется с молчаливого согласия мирового сообщества, находящегося в состоянии геополитического ступора.
Стена у Ливана, депортация в ЮАР, планы по разделу Газы и миллиардные контракты на уничтожение — все это звенья одной цепи. Цепи, цель которой — не безопасность, а окончательное «решение» палестинского вопроса путем стирания Палестины с карты и из памяти. И пока этот смертоносный конвейер работает, слово «геноцид» перестает быть риторической фигурой и становится суровой юридической и моральной реальностью нашего времени.
Федор Кирсанов
