Сегодня в столице Казахстана стартовала Международная аналитическая программа «Евразийский диалог. Казахстан», организованная Фондом поддержки публичной дипломатии имени А.М. Горчакова при содействии партнеров из Казахстана. На вопросы «ВЭС 24» отвечает Карлыгаш Жандильдина-Нугманова, доктор политических наук, профессор, академик Международной Азиатской академии наук, президент Международного центра геополитического прогнозирования «Восток-Запад», директор Ассоциации политических исследований г. Астана.
- Недавно по приглашению Академии управления при Президенте Республики Беларусь вы выступили в качестве спикера на международной научной конференции «Большая Евразия: состояние и перспективы». Сейчас достаточно много говорят о различных процессах происходящих в Большой Евразии, но впервые (на наш взгляд) говорилось о том, что необходимо определять «идейно-ценностный потенциал единого центра силы». Что такое в вашем понимании «единый центр силы» Большой Евразии? Конечно же, в этом определении содержится скрытый намек на некую идеологию. Если так, то какой она должна быть в Большой Евразии. Кто, скажем так, должен ее разделять?
- Мир всё больше фрагментируется. Торговая война между США и Китаем порождает реальные конфликты на других континентах. Новый мир это борьба за маршруты, ресурсы, влияние. Триггером для возникновения Большой Евразии послужил противовес доминированию коллективному Западу, как альтернатива западным структурам, противостоящей лидированию Бреттон-Вудских институтов (МВФ, Всемирный банк) и западных альянсов, таких как G7. Большая Евразия охватывает страны от России и Китая до Индии, Ирана и государств Центральной Азии, представляя значительную часть мирового населения, ресурсов и ВВП. Россия продвигает идею «Большой Евразии» как геополитический проект, а Китай — через «Экономический пояс Шелкового пути», что создает основу для синергии. Идейно-ценностный потенциал Большой Евразии — это альтернативная цивилизационная платформа, претендующая на роль одного из центров силы в новом миропорядке. Её ключевая особенность — стремление не к универсализму, а к плюрализму мировых моделей развития, основанному на суверенитете, уважении к культуре и традиции, а также геоэкономической взаимовыгоде.
С переходом человечества из старого порядка индустриального общества в мировой порядок новой эпохи информационного общества смысл имени «цивилизация» обогатился определениями культурного и цивилизационного кода. Хантингтон писал о столкновении цивилизаций — но здесь возможен синтез восточных цивилизаций как альтернатива западной и как «мягкая сила», противостоящая западной культурной экспансии. Формируется наднациональная идентичность на базе общих ценностей, страха перед хаосом либеральной глобализации и стремления к культурному суверенитету.
До настоящего времени культурный и цивилизационный коды больших общностей людей, подобно генетическому коду человека или машинным кодам передачи данных, пока не расшифрованы. Идейно-ценностный потенциал не должен быть просто лозунгом, а стать стратегическим ресурсом, формирующий смысл и направление объединённой Евразии как единого центра силы. Данный потенциал позволяет объединять государства не только через интересы, но и через общее понимание того, каким должен быть справедливый новый мировой порядок. Этот потенциал может стать тем самым фундаментом, на котором вырастет новый центр силы в условиях формирующегося многополярного мира.
Идейно-ценностный потенциал послужит цементирующим началом, если будет способно обеспечить внутреннюю легитимность и стабильность внутри стран (через культуру, историческую память, идентичность), выстроить альтернативу либеральному порядку и стать основой для внешнеполитической синергии — например, при голосовании в международных организациях или в совместных проектах.
В моем понимании «единый центр силы Большой Евразии это концептуальный элемент геополитической стратегии и может быть понята через призму различных ключевых компонентов. Единый центр управления Большой Евразией — это скорее распределенная система координации, чем монолитная структура. На мой взгляд — это концепция, предполагающая координацию политических, экономических и безопасностных процессов на евразийском пространстве через интеграционные структуры, такие как ШОС, ЕАЭС и БРИКС.
Скорее всего, единый центр это не обязательно единый физический или институциональный центр, а скорее сеть механизмов, платформ и институтов, обеспечивающих согласованную политику и стратегическое взаимодействие между странами региона.. Фраза «идейно-ценностный потенциал единого центра силы Большой Евразии» звучит как концептуальный элемент геополитической стратегии и может быть понята через призму следующих ключевых компонентов:
Для усиления «единого центра силы необходима консолидация стран Евразийского пространства — от Восточной Европы до Китая — в геополитическую, экономическую и культурную силу, способную конкурировать с Западом (США и ЕС). А маркером для консолидации стран Большой Евразии послужит создание единого экономического, транспортно-логистического и информационного пространства, способствующего координация усилий по борьбе с терроризмом, наркотрафиком и киберугрозами, как это уже делается в рамках ШОС.
Для усиления роли Большой Евразии в глобальном управлении в перспективе могут создание альтернативных финансовых институтов, к примеру как Новый банк развития БРИКС и Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (АБИИ) которые выступят как альтернатива МВФ и Всемирному банку. Развитие транспортных коридоров и укрепление логистических маршрутов, таких как «Север-Юг» и «Один пояс, один путь», усилит торговую связанность между странами Евразии и другими регионами.
Политическая консолидация:
Расширение ШОС и БРИКС путем включения новых членов (например, Ирана в ШОС или арабских стран в БРИКС) и партнеров (Беларусь, Казахстан, Саудовская Аравия) и постоянное привлечение стран, не входящих в объединения, к участию в мероприятиях усилят политическую консолидацию и придадут вес объединениям. Для координации интересов «мирового большинства» ШОС и БРИКС уже играют ключевую роль в формировании многополярного мира, но можно рассмотреть следующие альтернативы такие как Евразийский союз безопасности, ЕАЭС как экономический хаб, Азиатский форум экономического сотрудничества для обсуждения экономических и климатических вопросов, как дополнение к ШОС.
Для формирования альтернативного нарратива, противодействия западным СМИ и продвижения идей Большой Евразии есть целесообразность создания независимых информационных платформ.
- На конференции говорилось также о том, что «Беларусь активно продвигает идеи многополярного мира и национального суверенитета». В чем, заключается уникальный подход этой страны в обозначенных вопросах и чему могли бы поучиться политики других у Беларуси?
- Беларусь, находясь на пересечении европейской и евразийской культур, обладает уникальным опытом сосуществования разных народов. Многовекторная внешняя политика Беларуси — это пример того, как страна с ограниченными ресурсами может эффективно защищать свои интересы, балансируя между крупными державами и развивая связи с новыми партнерами. Этот подход, схожий с политикой Казахстана, демонстрирует важность дипломатической гибкости, прагматизма и культурной дипломатии для укрепления суверенитета и международного авторитета.
Чему могли бы поучиться политики других стран у Беларуси? Для других стран это урок в том, как использовать геополитическое положение для достижения стабильности и экономического роста, не становясь заложником одного партнера. Многовекторность помогает Беларуси минимизировать последствия санкций, например, после введения западных ограничений Беларусь активизировала сотрудничество с Узбекистаном, что привело к росту товарооборота и укреплению стратегических отношений. Участие в ЕАЭС и ШОС обеспечивает доступ к новым рынкам и инвестициям, что поддерживает экономику в условиях глобальной турбулентности. Стоит подчеркнуть и миролюбивую позицию
Беларусь придерживается принципов неприменения силы, мирного урегулирования споров и невмешательства во внутренние дела других государств, что закреплено в Законе «Об утверждении Основных направлений внутренней и внешней политики» от 14 ноября 2005 года.
Страна активно поддерживает международные инициативы, такие как укрепление роли ООН в решении мировых проблем и борьба с торговлей людьми, что способствует позитивному имиджу на международной арене.
- Возвращаясь к прошедшей конференции. Спикеры говорили о необходимости создания альтернативных международных институтов и площадок для диалога (БРИКС+, ШОС), которые позволят регионам Большой Евразии усилить свою роль в глобальном управлении. О каких площадках идет речь и как Большая Евразия может и очевидно должна усилить роль в управлении мировыми процессами (каков может быть сценарий)? И почему, когда в контексте говорят о Евразии, не упоминают о растущем влиянии ОТГ и ЕАЭС.
Для усиления роли Большой Евразии в глобальном управлении можно выделить несколько сценариев, основанных на текущих тенденциях и потенциале ШОС, БРИКС и ЕАЭС. Касательно ШОС и БРИКС, то они уже заложили основу для экономической, политической и безопасностной интеграции, но их потенциал может быть усилен через новые финансовые инструменты, транспортные проекты, расширение членства и идеологическую консолидацию.
Альтернативы, такие как новые альянсы или углубление существующих региональных структур, могут дополнить их усилия, создавая более устойчивую и влиятельную архитектуру глобального управления. Ключ к успеху — равноправие, инклюзивность и акцент на развитии, что отличает евразийский подход от западных моделей. На ваш вопрос о растущем влиянии ОТГ Организации тюркских государств, то ход моих мыслей прост. Полагаю, что эта организация – это англосакский проект и создана только для того, чтобы обеспечить Европу дешёвыми ресурсами и транспортными путями с Китаем, то есть пространство от Китая до Европы — это лишь перекачка энергоресурсов и товаров. Парадокс заключается в том, что тюркские государства будучи лишь сырьевым и транспортным придатком развитых стран никакую пользу не извлекают от ОТГ, ни налаженное производство, ни прорывную экономику, По сути, тюркские государства будут полностью зависимы абсолютно во всём от протестантского и католического Запада — с одной стороны, и от буддийско-конфуцианского Дальнего Востока — с другой…
Другое дело, что, если бы тюркские страны настаивали на переводе производственных мощностей, экономики, науки и технологической сферы на свои территории. Речь только об обслуживании интересов Запада и Востока и выгода для спящих джихадистских спящих ячеек, мечтающих о построении халифата. Надо иметь ввиду и различие в ментальной слепке, к примеру Казахстан не был частью Османской империи и возрождении ханов, каганатов, огузов, кыпчаков, чагатаев это миф.
- Вы, безусловно, знаток геополитики. На ваши прогнозы ориентируется власть при принятии тех или иных стратегических международных решений. Но вот, конкретно контекст российско-казахстанских отношений… Практически 1 раз в полгода, казахстанский лидер достаточно громко заявляет о том, что «РФ и Казахстан стратегические партнеры». В доказательство этих слов приводятся один весомый аргумент – растущий товарооборот, рост инвестиций и совместных предприятий. И в Казахстане и РФ, эти заявления воспринимают порой неоднозначно. Как вы знаете между странами подписан договор о стратегической дружбе… Зачем об этом напоминать, что скрывается за данными заявлениями.
- В контексте российско-казахстанских отношений отмечу совместную борьбу народов двух стран в Великой Отечественной войне, подчеркивая общую память и ценности, что укрепляет нарратив дружбы и союзничества. Прочную основу для взаимодействия создают Общие границы (7548 км, самая длинная сухопутная граница в мире), значительное русскоязычное население (около 20% этнических русских в Казахстане) и общая советская история. Если сфокусируемся на экономической взаимозависимости, то Россия остается крупнейшим торгово-экономическим партнером Казахстана экспортируя в Россию сырье (нефть, газ, уран) и импортируя промышленные товары. Совместные проекты, такие как аренда космодрома Байконур, энергетика и транспортная логистика также играют ключевую роль а участие в Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС), усиливает экономическую интеграцию, предоставляя Казахстану доступ к рынкам России и других стран ЕАЭС.
Дипломатическая риторика казахстанского лидера, что «РФ и Казахстан стратегические партнеры» направлена для внутренней и внешней аудитории.
Внутри страны акцент на партнерстве с Россией отвечает ожиданиям части населения, особенно русскоязычного, и демонстрирует стабильность внешней политики. На международной арене Токаев подчеркивает союзничество с Россией, чтобы показать приверженность многовекторной политике, избегая полного сближения с Западом или Китаем, что могло бы спровоцировать недовольство Кремля. Токаев как филигранный дипломат проводит многовекторную внешнюю политику и его стратегия направлена на балансирование между крупными державами (Россией, Китаем, США и ЕС) для максимизации выгод для Казахстана и сохранения независимости. Эта дипломатическая игра позволяет Казахстану сохранять гибкость и извлекать максимальную выгоду из сотрудничества с разными игроками.
Подход Президента Казахстана демонстрирует важность прагматизма и культурной дипломатии для укрепления суверенитета и международного авторитета.
Многовекторность позволяет малым и средним странам эффективно маневрировать в условиях глобальной конкуренции, защищая национальные интересы. Подобно Беларуси, Казахстан использует многовекторность для балансирования между крупными державами, что особенно актуально для стран, находящихся в зоне влияния России. Если Касым-Жомарт Токаев подчеркивает стратегическое партнерство с Россией, чтобы сохранить стабильность и экономические выгоды, то Беларусь идет дальше, развивая союзнические отношения с Россией (в рамках Союзного государства), но при этом активно ищет альтернативные партнерства. Например, сотрудничество с Китаем, Казахстан как и Беларусь участвует в инициативе «Пояс и путь», что усиливает экономическую независимость, в отношении с ЕС, то обе страны поддерживают конструктивный диалог с ЕС, подписав соглашения об упрощении визовых процедур.
Дальняя дуга: Казахстан активно развивает связи с Азией, Европой, Африкой и США, что схоже с подходом Беларусь к диверсификации партнеров. Это позволяет стране сохранять суверенитет, минимизировать внешнее давление и обеспечивать экономическую стабильность. между странами подписан договор о стратегической дружбе. Поэтому, однозначно, что за заявлением К.-Ж.К. Токаева «РФ и Казахстан стратегические партнеры» не скрывается эзопов язык, а вполне достоверная фраза, подтверждающая истину стратегической дружбы.
Риторика казахстанского лидера о партнерстве с Россией — это прагматичный ход, который учитывает геополитические реалии (близость России, ее военное и экономическое влияние) и внутренние ожидания, но при этом не исключает активного взаимодействия с другими державами. Токаев стремится позиционировать Казахстан как мост между Востоком и Западом, сохраняя максимальную автономию в условиях сложного мирового порядка и геополитической турбулентности.
Эта дипломатическая игра позволяет Казахстану, как и Беларуси, избегать полной зависимости от одного геополитического центра, сохранять гибкость и извлекать максимальную выгоду из сотрудничества с разными игроками.
- Большое спасибо за ваши ответы
