Представьте: вы стоите на берегу, но видите не воду, а пыльную равнину, где когда-то плескались волны. Так выглядит Аральское море. Сегодня такой же сценарий разворачивается у Каспия — самого большого бессточного водоёма на планете. За последние 18 лет он потерял 34,4 тысячи квадратных километров — территорию больше Бельгии. Это не просто цифра. Это значит, что сотни километров берега теперь — высохшая грязь, соль и металлолом старых судов, брошенных в пустыне.
Эксперты Центрально-Азиатского климатического фонда (CACF) в своём новом обзоре рисуют мрачную, но чёткую картину: Каспий сжимается, как кожура на солнце. Причина — не одна, а целая цепь:
Климат в регионе нагревается вдвое быстрее, чем в среднем по планете.
Реки, которые питали море, — Волга, Жайык, Терек — теперь перегорожены плотинами, забираются для орошения, испаряются в пустыне.
А уровень воды падает. С 2006 года — уже на 2,14 метра. И продолжает снижаться.
Спутниковые снимки NASA показывают, как северная часть моря, где глубина не превышает 5 метров, буквально исчезает. Если так пойдёт и дальше, к 2050 году здесь могут остаться лишь солончаки и воспоминания. А к концу века — при самых пессимистичных сценариях — уровень упадёт на 18–21 метр. Это не просто обмеление. Это почти полное исчезновение половины воды в море.
Ирония в том, что Каспий — не озеро, не море, а нечто среднее. Его дно — океанической породы, как у настоящего океана, но он замкнут, как лужа в пустыне. И когда лужа испаряется — некуда подпитываться. Нет связи с океаном. Нет шлюзов. Нет помощи.
А ещё там гибнут те, кто не может уйти.
Каспийский тюлень — единственный морской зверь в этом регионе. Эндемик, который не живёт больше нигде. Его популяция сократилась на 90% за столетие. Было 1,2 миллиона — осталось меньше 100 тысяч. Почему? Потому что он рожает своих детёнышей на льду. А лёд тает. За 20 лет площадь зимних льдов сократилась на 40%. При падении уровня на 5 метров — останется всего 19% подходящего льда. Нет льда — нет потомства. Нет потомства — нет вида.
То же самое — с рыбой. Осетровые — белуга, севрюга, шип — нерестились в устьях рек. Но теперь эти устья мелеют, пересыхают, превращаются в грязевые отмели. А браконьеры ловят их, как могут. Их икра — чёрное золото. А рыба — вымирает.
Вода, которая когда-то была чистой, теперь — под подозрением.
В Северном и Среднем Каспии регулярно фиксируют превышение ПДК по хрому, меди, нефтепродуктам. Добыча нефти на шельфе, сбросы, утечки — всё это остаётся в замкнутой системе. Некуда деваться. В 2019 году вода в прибрежных зонах Казахстана была признана непригодной для любого использования — ни для питья, ни для рыбалки, ни для купания. «Класс 6» — худший из возможных.
Ерлик Каражан, руководитель Проектного офиса Центрально-Азиатского климатического фонда, подчёркивает:
«Мы не хотим повторять судьбу Арала. Там мы опоздали. Здесь — ещё есть шанс. Но он уходит с каждым сантиметром, на который падает уровень моря».
В 2026 году в Астане пройдёт Региональный экологический саммит, где проблема Каспия станет одной из главных тем. Учёные, экологи, представители пяти прикаспийских стран — Казахстана, России, Азербайджана, Ирана и Туркменистана — должны сесть за один стол. Потому что море не знает границ. Оно не спрашивает, кто виноват. Оно просто исчезает.
Николай Ильясов
