Казахстанский триллер взорвал кинозалы и соцсети. Но что думают о нём те, кто его посмотрел — из Астаны, Бишкека и Москвы?
Один сюжет, два главных героя, десять разных концовок — и ни одной простой истинны. Фильм «Мафия» Рамазана Амантая, вышедший в апреле 2025 года, стал не просто очередным кинорелизом национального кинематографа. Справедливости ради, уже давно работающим в основном ради наград на кинофестивалях, уступив кинотеатры Голливуду. Однако «Мафия» впервые за долгое время заставила казахстанцев массово возвращаться в кинотеатры. Снятый на казахском языке, с бюджетом в 250 миллионов тенге, он не только побил сборы многих иностранных блокбастеров, но и стал поводом для жарких споров в чатах, комментариях и кафе. А всё потому, что зрители не просто смотрели кино — они спорили, гадали, пересматривали и каждый раз находили что-то новое.
Фильм начинается с тишины степи. Маленькое село, где все друг друга знают, вдруг оказывается в плену у смерти. Друзья умирают один за другим, и везде — один сценарий: повесились. Но участковый Рахым, простой, немного замкнутый, с тяжёлым взглядом и ещё более тяжёлым прошлым, чувствует подвох. Что-то не сходится. Следы, взгляды, мелочи, которые никто не замечает, кроме него. Когда к расследованию присоединяется следователь Данияр — городской, самоуверенный, с дипломом и презрением к провинции — начинается настоящая охота. Игра с убийцей, который, кажется, знает их лучше, чем они сами. С каждым шагом расследование уходит глубже — не просто в преступление, а в 90-е, в коррупцию, в мафию, в старые долги, которые платят кровью. Атмосфера — как в старом вестерне, только вместо пыльных городков — степь, вместо шерифа — участковый, а вместо бандита — кто-то, кто прячется за маской обычного человека.
Но главная фишка «МАФИИ» — не сюжет и даже не напряжение. Главное — десять финалов. Создатели пошли на редкий эксперимент: картина выпущена сразу в десяти монтажных версиях, каждая завершается уникальным финалом, что стимулирует повторные просмотры.
В Казахстане фильм встретили с настоящим трепетом.
«Наконец-то наше кино, а не копия голливуда», — пишет пользователь из Алматы под ником Aiman_77. — «Я впервые за десять лет пошёл в кинотеатр, потому что это было про нас. Про нашу реальность, про нашу боль. А этот участковый… он как мой дядя, который служил в селе. Такой же уставший, но всё равно идёт вперёд».
Другие хвалят смелость режиссёра: «Представляешь, снимать десять финалов? Это же безумие! Но это гениально. Я уже во второй раз схожу — хочу увидеть, чем кончится убийца в другой версии».
Многие отмечают атмосферу: «Не страшно, как в ужастиках, а жутко. Потому что всё могло быть по-настоящему. Такие дела происходили в наших деревнях, просто молчали».
Но не все в восторге. «Слишком много пафоса, — пишет житель Шымкента. — Хотели быть как Скорсезе, а получилось как в сериале про ментов у россиян. И эти финалы — чистый пиар. Чтобы люди ходили по десять раз и платили каждый раз».
Есть и те, кто считает, что политический подтекст слишком навязчив: «Фильм не про убийцу, а про то, как плохо было в 90-х
В Кыргызстане реакция оказалась ещё полярнее. «У нас такие же сёла, такие же участковые, такие же трагедии, — делится в соцсети ВК Анна Шнайдер из Бишкека. — После фильма я звонила отцу, который тоже милиционер. Сказала: Береги себя. Это не просто кино, это зеркало».
Другие, наоборот, смеются: «Вы серьёзно? Десять финалов? Это же как в том сериале, где ты выбираешь, чем закончится серия. Только здесь без пульта. Глупо».
Однако даже критики признают: «Фильм держит. Я не ожидал, что казахстанское кино может быть таким жёстким и честным. Не идеализируют, не приукрашивают. Это про нас, только с другой стороны границы».
В России мнения также разделились.
«Наконец-то хоть что-то, — с иронией пишет москвич Алексей Дюмин. — Что-то своё, местное, с характером. И знаете, мне понравилось. Особенно то, как показаны отношения между городским и сельским следователем. У нас это тоже есть — презрение к провинции».
Но есть и те, кто не понял задумки: «Я смотрел версию, где убийца — это сам участковый. Потом узнал, что в другом кинотеатре он герой. Так что теперь я вообще не знаю, в кого стрелять. Это не кино, это головоломка». Некоторые даже злятся: «Это же обман! Я заплатил за фильм, а он не имеет конца? Я хочу знать правду!».
И тут возникает вопрос: а есть ли вообще «правда» в «Мафии»? Возможно, её и не должно быть. Ведь фильм не просто про убийцу — он про то, как разные люди видят одну и ту же историю по-разному. Как один и тот же поступок может быть героизмом для одних и предательством для других. Как прошлое не уходит, а живёт в каждом взгляде, в каждом молчании, в каждом селе, где помнят, но не говорят.
Создатели, судя по всему, именно этого и добивались. Не просто снять триллер, а создать разговор. Протолкнуть национальное кино в эпоху, когда его давно потеснили голливудские гиганты. И, кажется, у них получилось. Люди идут, обсуждают, спорят, возвращаются. Не ради спецэффектов, а ради ощущения, что это — про них.
Николай Ильясов
