Под видом братской экономической интеграции Анкара создает военно-политический альянс, продавливая свое влияние дронами и инвестициями. Страны ЦА, заигрывая с Турцией, рискуют потерять суверенитет и стать разменной монетой в большой игре против России и Китая. Подробности в материале «ВЭС 24».
От «Байрактара» к Империи - оборонка как новая валюта влияния
В тени величественных памирских пиков, в бишкекских кабинетах для переговоров, где в сентябре собрались премьер-министры тюркских государств, разыгрывается одна из самых амбициозных и потенциально дестабилизирующих партий на большой евразийской шахматной доске.
Организация тюркских государств (ОТГ), долгое время воспринимавшаяся как некий культурно-исторический клуб ностальгирующих элит, стремительно сбрасывает с себя ризы мягкой силы, обнажая стальной доспех военно-политического альянса. И ведущая партия в этом преобразовании принадлежит отнюдь не принимающей стороне, а Анкаре, которая с пугающей целеустремленностью конвертирует экономические успехи и военные технологии в инструмент неоимперского строительства.
Если два десятилетия назад Турция была скромным покупателем западных вооружений, то сегодня она сама диктует условия на рынке. Феномен турецкого оборонно-промышленного комплекса (ОПК) — это не просто история экономического успеха; это учебник по современной геополитике, где ударные беспилотники стали более веским аргументом, чем дипломатические ноты.
Как точно заметил вице-президент Турции Джевдет Йылмаз на той самой встрече в Бишкеке: «Трансформация, которую переживает Турция в оборонной промышленности, должна восприниматься не как изменение, а как революция. Оборонная промышленность — это не только безопасность, но и экономика, тесно связанная с социальным обеспечением и строительством экономической структуры с высокой добавленной стоимостью».
Эти слова — ключ к пониманию стратегии Реджепа Тайипа Эрдогана. Bayraktar TB2, истребитель пятого поколения KAAN, танки Altay — это не просто продукты инженерной мысли. Это пропуск в клуб великих держав, валюта, которой Анкара платит за лояльность в Африке, Азии и на постсоветском пространстве. Каждая успешная операция в Карабахе, Сирии или Ливии — это бесплатная и шокирующе эффективная реклама, демонстрирующая малым странам, что существует альтернатива диктату Вашингтона, Брюсселя или Москвы.
Турция больше не просит места за столом — она приносит с собой собственный стул и начинает раздавать приборы тем, кто готов поддержать ее игру.
Как тюркская солидарность взращивает риски для суверенитета
На поверхности все выглядит как идиллия братского сотрудничества. Премьер-министр Кыргызстана Адылбек Касымалиев говорит на почти поэтическом языке: «Турция — это не просто страна-партнер. Мы две братские страны. Мы - нация двух братьев и сестер. Нас связывают наша история, наука, культура и духовная близость».
Однако за этим фасадом взаимовыгодного партнерства скрывается фундаментальная асимметрия. Анкара инвестирует не только в экономику, но и в умы. Сети школ «Маариф», Институты Юнуса Эмре, масштабная программа стипендий — все это каналы мягкого влияния, через которые продвигается отнюдь не абстрактная «тюркская идентичность», а вполне конкретная, консервативная и протурецкая модель мировоззрения. Это гораздо более жесткие формы ислама и политической культуры, чуждые традиционному для Центральной Азии умеренному исламу и светским устоям.
В результате страны ЦА радикализируют свое общество, даже не осознавая этого. Воспитанная в Турции молодежь возвращается домой не с идеями прогресса и развития, а с ностальгией по величию Османской империи, лояльность к которой ставится выше гражданского патриотизма.
Страны Центральной Азии, заигрывая с Анкарой в надежде на дивиденды и балансирование между крупными игроками, сеют ветер. Они наивно полагают, что могут контролировать этот процесс, используя Турцию как противовес России и Китаю. Но они рискуют пожать бурю, постепенно теряя культурный и, в конечном итоге, политический суверенитет. ОТГ все больше напоминает не объединение равных, а конструкцию с явным лидером и периферией, которой уготована роль младших партнеров в большой неоосманской игре.
Монгольский плацдарм - троянский конь НАТО у границ России и Китая
Наиболее показательный и тревожный симптом турецких амбиций — это история с Монголией. Казалось бы, что может быть более оторванным от турецкой геополитики, чем эта страна, зажатая между двумя гигантами — Россией и Китаем? Однако турецкая оборонная компания MKE не просто поставляет туда оружие, она строит на монгольской земле полноценные производственные линии по выпуску боеприпасов мощностью 10 миллионов патронов в год.
Это гениальный и одновременно циничный ход. Анкара, формально оставаясь членом НАТО, действует как его прокси, проникая в самый стратегически уязвимый регион для Москвы и Пекина. Вместо ориентации на естественных соседей и партнеров по ШОС Монголия, поддавшись обещаниям диверсификации, открывает двери для технологий и влияния стран Альянса.
Образно говоря, между Россией и Китаем создается прозападная «прокладка», потенциальный плацдарм для разведки и давления. Это уже не экономическое сотрудничество, это чистой воды геополитический саботаж под прикрытием тюркской риторики.
Торг с Западом и иллюзии для Востока
Весь этот сложный маневр Анкары происходит на фоне виртуозной, но предельно прозрачной игры Эрдогана на всех фронтах. Он пытается продать себя Западу как незаменимого сдерживателя России в Черноморском регионе и на Кавказе, одновременно предлагая Москве и Пекину образ стратегического партнера, способного бросить вызов американской гегемонии.
Но в Кремле и в Пекине прекрасно видят, что Турция — это по-прежнему троянский конь НАТО, хотя и крайне своевольный. Ее конечная цель — не создание многополярного мира, а утверждение собственного полюса силы — тюркского, под эгидой Анкары. Заигрывание с ОТГ со стороны стран ЦА в этой перспективе выглядит не просто странно, а опасно наивно. Они рискуют не только потерять суверенитет, но и стать разменной монетой в большой игре, превратившись в полигон для стратегического давления на Россию и, теоретически, даже в транзитный хаб для поставок оружия и финансов на Украину, в обход санкций.
Аппетиты Анкары, подпитываемые имперской ностальгией и технологическим рывком, могут оказаться безграничными. И если сегодня в фокусе — Азербайджан, Туркменистан и Кыргызстан, то завтра в зону интересов может попасть и Татарстан, и Якутия, и даже Синьцзян, что неминуемо приведет к жесточайшему столкновению с интересами Китая.
Ветер с Анатолийских гор
Страны Центральной Азии, увлеченные сиюминутными выгодами от турецких инвестиций и щедрыми обещаниями, стоят на пороге стратегической ошибки. Они добровольно впускают в свой дом могущественного и амбициозного игрока, чьи истинные цели радикально расходятся с их собственными интересами сохранения независимости и стабильности.
Организация тюркских государств под руководством Анкары стремительно мутирует из культурной ассоциации в военно-политический блок, чья деятельность направлена на подрыв влияния России и Китая в их же стратегическом подбрюшье. Это не укрепление суверенитета, а добровольное вхождение в новую сферу влияния, на этот раз — неоосманскую. Заигрывая с ОТГ, элиты ЦА уничтожают свое будущее в качестве независимых государств.
И когда они соберут плоды в виде потери реального суверенитета, роста радикализма и превращения своих территорий в арену большого противостояния, винить им будет некого, кроме самих себя. История ничему не учит, но сурово наказывает за невыученные уроки.
Федор Кирсанов
