Маккартизм – политическое явление, которое, казалось, давно осталось в прошлом и переварено американским государством, гордящимся плюрализмом политических мнений и свободой слова. Однако то, что некогда имело место в качестве трагедии возвращается в политический западный дискурс в виде фарса.
Красные идут!
Когда-то российский президент Путин высказал в одном из своих интервью любопытную мысль. Он сказал, что мрачный образ России на Западе – это в значительной степени плод переизбытка специалистов-русистов (они же антикоммунисты-русофобы) в финктэнках США. Действительно, противостояние времен холодной войны породило на Западе настающую научную (иногда псевдонаучную) школу специалистов по СССР. Справедливости ради, отметим, что подобная же школа – по изучению Америки и ее современных реалий – появилась и в СССР. Однако если Москва после «мира, дружбы, жвачки» с Западом, случившимся после ее поражения в холодной войне (давайте называть вещи своими именами), эту свою школу торжественно распустила, и бывшие американисты-антагонисты вдруг сделались протагонистами Вашингтона, то с Западом все не так просто.
Терять такую мощную базу, собиравшуюся более полувека, никто на Западе не хотел, более того, специалисты по СССР в значительной степени вошли в американские интеллектуальные и политические элиты. И неоконы, и нынешние демократы – это суть выученики покойных Бжезинского и Киссинджера, которые хоть и были неглупыми ребятами, но это не мешало им быть также и русофобами до мозга костей. Именно они и их ученики формировали политическую повестку вокруг России в постсоветские годы, именно они были главными архитекторами расширения НАТО на Восток, именно эти люди (не забывайте, что Байден встречался еще с Громыко и прекрасно помнит ледяное рукопожатие «мистера Нет») сегодня управляют Штатами. Несмотря на то, что в 80-90-е годы «мистера Нет» (Громыко) сменили на посту министра иностранных дел РФ целых два «мистера Да», Шеварднадзе и Козырев, политика Вашингтона по отношению к России оставалась сугубо конфронтационной. В сети западные (по преимуществу, американские) специалисты по СССР/России получили меткое определение «люди, недоразвалившие Россию». Именно с этими людьми, если мы говорим о целеполагании и аксиологии, да и политической практике, имеет дело Москва сегодня.
Элиты меняются, конфронтация с Москвой остается
Российские эксперты, полагавшие, что американский истеблишмент со временем потеряет свой антироссийский заряд (подразумевалось, что в американские элиты постепенно войдут многочисленные латиносы, которые переверстают внутреннюю и внешнюю повестку Вашингтона) глубоко ошиблись. Достаточно посмотреть, например, на Марка Рубио, сенатора-республиканца, чьи родители являются чистокровными кубинцами, чтобы понять – ставка на внутренние изменения американской элиты явно провалилась. Казалось бы, миграционный кризис и стена на границе с Мексикой для абсолютного большинства американцев является гораздо более насущным вопросом, чем судьба третьеразрядного актера, окопавшегося в Киеве на Банковой, но нет - и между демократами и республиканцами, и между англосаксами и «цветными» в правящих эшелонах американской власти существует редкое единодушие по поводу «окончательного решения российского вопроса».
Это, к слову, было наглядно видно на примере голосования по выделению помощи Украине – республиканцы мгновенно забыли о своих, казалось бы, ультимативных требованиях по решению миграционного вопроса. Причем даже если политик на каком-то этапе своего политического существования и может декларировать, нет, не пророссийские настроения (чего ради в США будет хоть что-нибудь пророссийское?), а скажем так, вменяемые подходы и здравый смысл, очень быстро они, словно тот мальчик из древней притчи, победивший дракона, сами становятся драконами. В этом смысле расчеты некоторой части российских элит на Трампа кажутся нам в высшей степени идиотичными. Напомним, что именно Трамп проторил санкционную дорогу на Москву.
Баня, водка, гармонь и лосось
В тех же редких случаях, когда американский политик сохраняет вменяемость, даже попав в высшие коридоры американской власти (такое редко, но случается), из арсенала «вашингтонского обкома» достаются привычные и апробированные инструменты: так называемая культура отмены и старый добрый маккартизм, то есть огульное, ничем не подтвержденное (в лучшем случае на уровне «хайли-лайкли») обвинение в работе на Москву. Так, намедни американское издание The New York Post поместило на обложку выпуска изображение члена Республиканской партии Марджори Тейлор Грин в советской шапке-ушанке, сопроводив фото подписью «Нет, московская Марджори». Госпожа Грин проштрафилась перед глубинной американской жабой нелепыми заявлениями, что не мешало бы на Украине для начала провести честные и демократические выборы, а уж потом думать о военной помощи легитимному режиму, который придет к власти в Киеве. Также она недвусмысленно обвинила действующего спикера Палаты представителей Конгресса США Джонсона, что он, будучи республиканцем, отрабатывает повестку демократов-байденистов. Что в общем-то, конечно, правда. За эти еретические слова госпожу Грин предали остракизму и, мы совершенно в этом убеждены, поставили крест на ее карьере. Впрочем, у нее есть еще шанс остаться в американском политикуме – для этого всего-то нужно поехать в Киев и облобызать кроссовок Зеленского. Мы не шутим.
С кем в Вашингтоне собирается договариваться российская партия мира – а разговоры о мирных переговорах звучат все чаще и чаще – мы решительно не понимаем. Запад в целом и Америка как его главный драйвер не собираются ни о чем договариваться с Россией даже в случае, если русские уничтожат всю армию Зеленского. Запад понимает только один язык – щелкающий затвор у своего собственного виска. Об этом прекрасно знали советы и именно поэтому смогли установить на континенте сравнительный мир на долгие 70 лет.
Российские стратеги, похоже, не в полной мере понимают, что столкнулись с «людьми, недоразвалившими Россию», жаждущими ее таки доразвалить. Впрочем, объявленные ракетные учения в Южном военном округе России вполне могут говорить о том, что некоторое осознание все же приходит.
Федор Кирсанов
